Фашисты [litres] - Кирилл Викторович Рябов
- Дата:05.08.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Фашисты [litres]
- Автор: Кирилл Викторович Рябов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А гонорар тебе полагается? – спросила мама.
– Наверное.
– Ты не спросила?
– Я немного растерялась. Когда он подошёл, я испугалась, даже газовый баллончик приготовила.
– Кстати! – сказала мама. – Если всё-таки пойдёшь на эти пробы, баллончик держи при себе. Мало ли что.
– Обязательно!
– И про деньги спроси. А вдруг хорошо заплатят?
– Конечно, спрошу.
Они ещё немного поболтали. Вернее, говорила в основном мама. Она пожаловалась на чирей, рассказала про знакомую, заболевшую раком, назвала Гордона марамоем, а губернатора города старым маразматиком. Наташа сидела у окна, смотрела на улицу, слушала и время от времени повторяла:
– Ага. Ага. Ага. Ага.
Наконец, мама попрощалась.
Суп потихоньку выкипал. Наташа погасила огонь, налила в две тарелки, подождала, пока он немного остынет, и привела Ирочку.
– Мама, а когда мы будем в кино сниматься? – спросила дочь.
– Завтра всё узнаем, – сказала Наташа.
– А папе расскажешь?
– Посмотрим. Ешь.
– А можно я ему позвоню и расскажу?
– Давай мы сначала снимемся, а потом, когда уже фильм будет готов, ты ему расскажешь, сделаешь сюрприз. Договорились?
– Папа узнает, что мы в кино снимались, и сразу захочет вернуться, – заключила Ирочка.
Наташа промолчала.
Утром они пришли на «Ленфильм». С погодой не повезло, моросил холодный октябрьский дождик. Ирочка капризничала. Наташа плохо себя чувствовала. Она нервничала и толком не спала ночью. Задремать удалось лишь под утро. Почти сразу зазвонил будильник. Встала с тяжёлой, неповоротливой головой. Возник соблазн никуда не идти. Но не хотелось расстраивать Ирочку. Дочь весь вечер говорила о съёмках.
В прохладном вестибюле «Ленфильма» толпился народ. Десяток обветшалых старух и несколько стариков, похожих на алкашей. Наташе показалось, что все на неё смотрят. Смутившись, она вывела Ирочку на улицу и набрала номер Кузина. Из трубки раздался протяжный женский стон. И тут же заиграло что-то скрежещущее, видимо, какой-то хеви-метал. Или как он там называется? Наташа в этом не разбиралась.
– Слушаю вас, – ответил усталый мужской голос.
– Валерий Александрович? – спросила Наташа. От волнения её голос слегка взвизгнул.
– Кто это?
– Наталья Попова. Вы вчера нас пригласили на пробы в кино. Помните, в парке? Мы с Ирочкой приехали.
– А, ну здорово, – сказал Кузин. – Вы внизу?
– Мы на улице стоим.
– Заходите внутрь.
И отключился.
– Мама, кому ты звонила? – спросила Ирочка.
– Режиссёру, – ответила Наташа.
– А что он сказал?
– Сказал зайти.
Они вернулись в вестибюль. К ним тут же подошла старуха с опухшим лицом, наклонилась к Ирочке и начала сюсюкать:
– А кьто тють у няс? Кьто? А как няс завуть?
Наташе стало противно. Ирочке, кажется, тоже. От старухи пахло пылью, паутиной и, возможно, могилой. Она достала из кармана конфету и чуть ли не силой запихала Ирочке в руку.
– Утю-тю-тю-тю. Какая миленькая, какая розовенькая.
– Простите, – сказала Наташа. – А вы тоже на пробы?
Старуха выпрямилась.
– Куда? – спросила она.
Из длинного коридора вышла полная женщина лет пятидесяти, стриженная под машинку.
– Так-так, – сказала она басом. – Все в сборе? Идёмте переодеваться.
Народ потянулся в коридор. Наташа стояла на месте. Заметила, что Ирочка разворачивает конфету, отобрала и сунула в карман. Дочь выпятила нижнюю губу и прослезилась.
– Это плохая конфета, – сказала Наташа. – Её нельзя кушать.
– Почему?
– Бабушка носила её в попе.
Ирочка сморщилась и высунула язык.
– Я тебе куплю хорошую конфету.
– Мамочка, а можно мне «Баунти»? Я так её люблю.
Женщина, стриженная под машинку, подошла к ним.
– Вы на съёмки «Фашистов» пришли?
– А я даже не знаю, – ответила Наташа, зачем-то достала телефон и зажгла экран, будто там была подсказка. – Нас пригласил Валерий Александрович Кузин.
– Идёмте переодеваться.
– А Кузин?
– Я за него, – сказала женщина.
– А что сейчас будет? Пробы? – спросила Наташа, шагая за женщиной.
– Зачем пробы? Сейчас переоденетесь и поедете на съёмки.
– Так сразу? А текст? Я не знаю, что говорить. И не репетировала.
– Ничего страшного, – сказала женщина насмешливо. – Тебя как зовут?
Она наклонилась к Ирочке.
– Иришенька солнышко, – ответила та важно.
– Ишь ты!
– А вас? – спросила Ирочка.
– Галина Антоновна, – произнесла женщина медленно и громко.
– А я думала, будут пробы, – продолжала Наташа.
– Да чего время тратить.
Они поднялись на второй этаж и зашли в костюмерную. Большое помещение было заставлено вешалками. Вестибюльные старики получали одежду для съёмок и уходили за ширмы.
– Наталья! – крикнула Галина Антоновна.
– Что? – дёрнулась Наташа.
– Это я не вам.
Пришла девушка лет двадцати с усталым лицом.
«Она тоже Наташа, – подумала Наташа. – Как я».
– У нас тут мать-героиня, – сказала Галина Антоновна. – Переодень.
– Сделаем.
Наталья привела Наташу с Ирочкой в закуток. Забрала паспорт и принесла одежду: старое платье, телогрейку и бомжеватого вида ботинки. Ирочке досталось чуть более симпатичное платьице и сандалики.
– Переодевайтесь, – сказала Наталья, закрыв закуток шторкой.
– А нижнее бельё оставлять? – спросила Наташа.
– Ну, это уж как хотите.
Сначала она переодела Ирочку, потом переоделась сама. Нижнее бельё оставила. Ботинки оказались твёрдые, как дерево, и очень узкие. Наташа с трудом втиснула в них ноги.
– А нет ли у вас другой обуви?
– Эти самого большого размера, – ответила Наталья, разглядывая Наташины лодыжки.
Наташа смутилась и попыталась их втянуть.
– Мама, мне холодно, – сообщила Ирочка.
В этом дешёвом сером платьице дочь выглядела жалко, как ощипанный цыплёнок. У Наташи сжалось сердце.
– Да вы пока курточку наденьте, на съёмках снимете, – сказала Наталья.
– А вы не знаете, долго будут снимать?
– Сегодня снимают короткую сценку, быстро справитесь.
«Значит, и роль будет малюсенькая», – подумала Наташа печально.
Они вернулись в вестибюль. Там уже собрался переодетый народ. В старых платьях, сарафанах, телогрейках, широких штанах и пиджаках они выглядели как оборванцы. Ирочка тихонько заскулила.
– Что ты? – спросила Наташа.
– Мне жалко их, – сказала дочь.
– Почему тебе жалко их?
– Не знаю. Жалко и всё.
Появилась Галина Антоновна.
– Ну что, все готовы?
– Готовы, мамулька, – ответил бодрый старикан в огромной кепке с длинным козырьком.
– Тогда за мной, – сказала она и ухмыльнулась.
Они прошли толпой по гулким коридорам «Ленфильма» и вышли во двор. Там стоял автобус с открытыми дверями.
– Грузимся, грузимся, – скомандовала Галина Антоновна.
У Наташи ломило ступни. Она последней заковыляла в салон, усадила Ирочку к окну и сразу стащила ботинки. Расправив сплющенные пальцы, достала смартфон и написала маме эсэмэс: «Едем сниматься».
Тяжело вздохнув, автобус тронулся с места.
Дорога заняла полтора часа. Их привезли за город. Автобус остановился, Галина Антоновна, кряхтя, распрямила спину и громко объявила:
– Ох, жопу отсидела.
Дремавшая Ирочка легонько вздрогнула и открыла глаза.
– Всё, мы приехали, – сказала Наташа.
– Куда? – спросила дочь.
– В кино сниматься. Ты что, расхотела?
– Не знаю пока.
Наташа дождалась, пока все выйдут из салона, натянула садистские
- Четырнадцать свиданий - Морана - Короткие любовные романы / Современные любовные романы / Юмористическая проза
- На краю могилы - Джанин Фрост - Ужасы и Мистика
- Свежайшие отборные анекдоты к праздничному столу - А. Селиванов - Анекдоты
- Сражение года: оборона Саур-Могилы - Евгений Норин - Публицистика
- Нежная мятежница - Джоанна Линдсей - Зарубежные любовные романы